Родился я в ГДР в 1974 году. Папа, будучи офицером советской армии, служил тогда в маленьком городке Ютербог (Juterbog), что относится теперь к федеральной земле Бранденбург (Brandenburg). И первые 5 лет моей жизни прошли в военном городке (городка этого больше нет, после объединения Германии его снесли). Из моих детских воспоминаний осталось немногое: красивый парк с озером и наш многоквартирный дом, в котором жили семьи офицеров. Немецкий язык я иногда слышал, но не понимал, о чем идет речь. Восточные немцы в то время еще говорили по-русски, при необходимости, мама также говорила по-английски. Но контактов с местными было немного – это и не поощрялось командованием. Даже ездить в другие города на экскурсии было запрещено, ездили тайком. Семьи военнослужащих общались, в основном, друг с другом. Ну и телевизор у нас был, но, в 3-5 лет, он мало меня интересовал…
В 1979 году наша семья вернулась в Россию, папа получил назначение в Псков. Там я пошел в школу. Помню всех моих учителей. Все было довольно строго. Много предметов, много домашних заданий. В 9 лет я переехал к бабушке в Белгород-Днестровский Одесской области. Там знакомая мамы преподавала в музыкальной школе и подкинула маме идею приобщить меня к музыке. Мы пришли на прослушивание в музыкальную школу, чтобы определить, есть ли у меня вообще музыкальные способности. Но там было так много незнакомых людей, что мне стало страшно, и я….сбежал. Да, сказал, что “не хочу музыку” и потянул маму к выходу. Но через несколько же дней сам опять завел разговор на эту тему. Мы пришли повторно, я спел известную детскую песенку “Пропала собака”, повторил две ритмические задачи и был определен годным. Но ни о какой скрипке я не мечтал. Вопрос “на каком инструменте я бы хотел играть”, был для меня неожиданным. Я ответил первое, что пришло в голову: “Фортепиано”. Но свободных мест на фортепиано не было, и мне предложили скрипку. Пришлось согласиться. Мне купили маленькую скрипку (под мои детские руки, на инструментах в натуральную величину дети не учатся – это физически невозможно), которую я впервые взял в руки в 10 лет, достаточно поздно. С этого дня и до 16 лет у меня вовсе не было свободного времени. Надо сказать, скрипка – довольно сложный инструмент, с очень неестественной “вывернутой” постановкой рук.
К ней надо “привыкать”… Поначалу было трудно,и меня, как и многих других, принуждали к занятиям родители. Но я довольно быстро стал “продвигаться” и, по мере того, как у меня больше получалось, увеличивался и мой собственный интерес. Плюс, конечно, заслуга преподавателя. Сумел заинтересовать, так сказать, увлечь. Да и мама всячески поддерживала и поощряла мою страсть к музыке. Она по натуре очень творческий человек (сама раньше пела в самодеятельности). У отца и моего деда тоже был хороший слух. Дед даже играл на балалайке и гитаре. Второй дед пел прекрасным баритоном. За первый год обучения в музыкальной школе я сделал неплохие успехи и продвинулся в игре на скрипке.