Cтатья в онлайн-журнале «В Загранке» от 21.02.2011. Главный редактор Светлана Александрова Линс (Швейцария).
Игорь Щепетов (Igor Shchepetov) «Скрипичный ключ к судьбе»
Часть 3-я «Вспомнить все…»
Наверное, как и многие другие, я плохо представлял, что ждет меня в Германии. Все виделось, если не в розовых тонах, то, по крайней мере, намного проще, чем на Родине. И казалось, стоит только пересечь границу, как все будет в лучшем виде. Попал я на восток страны в небольшой, но очень уютный город Веймар (Weimar).
Веймар жил и живет, в основном, за счет туристов, приезжающих посмотреть на дома, где жили Гете, Шиллер и Лист, погулять по большому и красивому парку, увидеть балкон отеля Elephant, с которого когда-то толкал пламенные речи Гитлер, и посетить бывший лагерь Бухенвальд. Улицы города пропитаны историей Германии и до сих пор хранят тайны непознанного. Для студентов этот город идеален для учебы. Но вот возможностей заработать на жизнь мне , студенту-иностранцу, тогда было очень немного. Конечно, не в последнюю очередь из-за того ,что меня никто там не знал, да и говорил я тогда по-немецки слабо.
Немецкий язык я начал учить еще в Одессе на курсах «Баварского дома». Но по приезде в Германию понял, что не понимаю даже тех слов, которые знал. Пришлось «хватать» слова из жизни, учить грамматику и повторять немецкую фонетику. Но через год я уже понимал, что от меня хотят и распознавал тему разговора. Помощи я ни от кого не ждал, приходилось самому, напрямую, контактировать с государственными учреждениями и выкручиваться из положения. Поэтому очень многие проблемы решал в переписке. Примерно года через два почувствовал, что спокойно могу контактировать с немцами.
Ввиду очень узкого круга общения, музыкальных «халтур», практически, не предлагалось. Мой же статус студента не позволял надеяться на государственную поддержку. Стипендии у меня тоже не было. И чтобы выжить, я брался за любую грошовую работу: играл на улицах и, около года, даже мыл посуду в крупном отеле. Работа была физическая – приходилось таскать тяжести. Платили за это менее 5 евро в час, но, зато, бесплатно кормили.
Позже, с общением и новыми контактами в среде музыкантов, стали подворачиваться и музыкальные «халтуры». Кто-то что-то слышал, кто-то меня рекомендовал, давал мой телефон или просто вовремя сигнализировал, что где-то «там», как раз ищут скрипача. Среди студентов была взаимовыручка. Кстати, среди студентов было немало русскоговорящих… Так у меня появились музыкальные подработки по моей специальности за более приличные деньги. Но принцип, как и прежде, оставался тот же: я хорошо прочувствовал, что такое работать «на дядю», да еще и за смешные деньги.
В 2003 году мне «посчастливилось» попасть в автомобильную аварию. Я сломал руку, после чего последовало две операции и достаточно долгий период реабилитации. Мне ещё повезло, что больничная касса оплатила всё моё лечение в клинике: две операции и физиотерапию. Даже не пришлось ничего доплачивать. Правда, я взял адвоката, который «выяснял отношения» со страховой компанией виновника аварии. Он существенно помог. Никакой специальной страховки, на случай нетрудоспособности, у меня не было, и очень вероятной представлялась возможность остаться инвалидом.
Можете себе представить, что это вообще означало для музыканта – сломать руку? Мало того, что под вопросом оказалась моя профессиональная карьера, так я еще лишился возможности заработать на жизнь даже физической работой. Врачи склонялись к тому, что на скрипке играть я больше не смогу, и у меня было достаточно времени, чтобы подумать о том, чем заниматься дальше. Ни моя судьба, ни профессия, ни дальнейшее пребывание в Германии в первые месяцы после аварии – всё было непонятно. Впрочем, паники не было. В первые дни после аварии испытывал счастье только от того, что остался жив. Кроме того, я точно знал, что буду делать дальше!…
К счастью, мрачные прогнозы врачей не сбылись. Операции были сделаны удачно, и, после серии сеансов физиотерапии, рука восстановилась на 90-95 %. Инвалидом я не стал. На период восстановления в школе я взял академический отпуск. Потом, после продолжительных занятий на инструменте, рука постепенно пришла в норму, но очень долго я играл, превозмогая боль. По возвращении на учебу удалось получить место практиканта в небольшом, но вполне профессиональном оркестре, но я продолжал искать постоянное место. Поиск постоянной работы в Германии – занятие малоприятное. Сложно сказать, сколько отослал я своих резюме в оркестры, где были вакантные места. Определенно: их было несколько сот.
Приглашений же на прослушивания, наоборот, было мало, а из оркестров категории «А» (это высшая категория оркестров с наилучшей оплатой и условиями работы) – вообще не было. Но, в итоге, мне повезло. После некоторых малоприятных споров с руководством оркестра, где я практиковался, дело закончилось в мою пользу (не без вмешательства профсоюза), и я получил постоянное место на основе частичной занятости. Членом этого профсоюза я являюсь и по сей день. По сути дела, профсоюз (DOV) представляет собой страховку и защиту, на случай правовых споров в немецких оркестрах.
Работаю теперь в театре Нордхаузен (на севере Тюрингии). Мы обслуживаем два города: Нордхаузен (Nordhausen) и Зондерcхаузен (Sondershausen). Они находятся на расстоянии 20 км друг от друга. Театр и оркестр являются основной культурной единицей в нашем регионе. Фактически, ни одно культурное и даже политическое событие без нашего оркестра не обходится.
Фото: Статья о концертах нашего оркестра в газете Sondershausen Zeitung
Правда, выезды на гастроли у нас, к сожалению, случаются нечасто. Последний раз это было в 2004 году. Мы летали в Японию и дали там три концерта. Для гастролей нужны сильные спонсоры, а они интересуются, в основном, крупными коллективами из Берлина, Гамбурга и Мюнхена. Культура, с финансовой стороны, всегда была убыточна, и Германия тут не исключение. Но я вполне доволен: профессиональный уровень оркестра неплохой, и работать в нем приятно. Мы играем музыку всех жанров: симфонические проекты, легкую классику, оперы, оперетты, мюзиклы, детские концерты и, даже, новогодние балы.
Фото: на гастролях в Японии с Денисом Лозниковым и Ольгой Копп. После концерта.
Частичная занятость в оркестре означает, что я задействован не во всех концертах и репетициях, а только в половине из них. Это – как раз то, что я хотел…
(продолжение следует)
* * *
Спасибо за добавление статьи в:
Обсуждение закрыто.